В США рассекречено завещание свидетеля "Инцидента в Розвелле".

        Речь идет о письме мастера комбинированного фотографирования Николаусе фон Паппене, умершего в 1975 году в пригороде Лос-Анджелеса и за­вещавшего своему душеприказчику вскрыть письмо о "розвеллской тарелке" 1347 года в ...2005 году.
Воля покойного была исполнена. Письмо извлек из ячейки банковского сейфа, где оно хранилось 30 лет, юрист семейства фон Паппенов Стив Хайвэй. Зная, что все сведения по "розвеллскому инциденту" правительство США засекречены, Хайвэй снял копии с оригинала письма и разослал их лицам, указанным в завещании.
Едва он это сделал, как представители Агентства по национальной безопасности США "изъяли" оригинал письма-завещания, мотивируя тем, что оно "содержит сведения, являющиеся государственной тайной".
После протеста Хайвэя по поводу нарушения прав завещателя пресслужба, уже ФБР, "скрипя сердцем", разрешила публикацию ряда фрагментов письма, "сожалея", что не удалось "изъять" копии.
Краткая история "инцидента в Розвелле".
Его засекреченность связана с совпадением "налета НЛО" в штате Нью-Мексико на полигон по испытанию атомного и ракетного оружия. Испытания начались 14 июня 1947 года и продолжались месяц. Так что в конце июня пролеты НЛО фиксировались службой наблюдения в штате Нью-Мексико ежедневно!
В этом штате 2 июля 1947 года службой наблюдения военного аэродрома г. Розвелл между 21.45 и 21.50, в частности, был зарегистрирован "большой светящийся объект", летевший со скоростью 320-960 км/ч на северо-запад и напоминавший "два наложенные друг на друга блюдца".
На следующий день местный фермер-ранчеро Вильям Бразел вместе с сыном объезжал свое ранчо и увидел "кучу обломков из металлической фольги" и саму "тарелку". Ранчо на­ходилось в 112 км от Розвелла и как раз по расчетной траектории пути аппарата.
Бразел известил о находке шерифа, а тот - военных. Поднятая по тревоге команда розвеллского военного аэродрома прибыла к месту обнаружения НЛО. Вскоре сюда приехала исследовательская группа из 509 отделения разведки ВВС США.
Ее специалисты кропотливо осмотрели металлический обгоревший диск, оплавленную кабину с гуманоидами, пристёгнутыми ремнями к своим креслам перед панелью управления с "тонкими маленькими рычажками".
На панели управления и на полу лежали покрытые символами "пластичные листы". На диске не было ни пропеллера, ни мотора, а один иллюминатор был разбит.
Экипаж диска и его обломки (на некоторых, как на стенах и панели управления аппаратом, сохранились розовые и пурпурные символы) были сначала переплавлены на военный аэ­родром Розвелла под усиленной охраной, а затем на грузовом самолете на военно-воздушную базу Райт-Филд в Дайтоне, штат Охайо.
Находку поместили в ангар № 29, запретив к нему приближаться всему гражданскому персоналу. А с людей из наземных бригад ВВС, видевших содержимое грузовых отсеков само­лета, была взята "подписка о неразглашении".
О ЧП было доложено президенту США Трумену и тот, по рекомендации доктора Ванабера Буша (имевшего отношение к Манхэттенскому проекту) по созданию атомного оружия и министра ВВС Джеймса Форрестола 24 сен­тября 1947 года утвердил создание сверхсекретной группы ученых из 12 человек "по изучению потерпевшего аварию НЛО".
Режим секретности: "меньше знаешь - лучше спишь".
Однако, весть об НЛО уже попала в прессу. Последовало официальное разъяснение правительства США: "груда металла", найденная близ Ровелла, относится к разбившемуся во время грозы от ударов молний нового военно­го метеошара, чье фольговое покрытие зафиксировали радары.
Вильям Базел, обнаруживший "воздушный баллон", был "для допроса" заключен в одиночной камере на неделю, а затем выпущен безо всяких объяснений и извинений. Когда одна радиостанция в Альбукерке решила взять у него интервью в прямом эфире, представители ВВС пригрозили лишить лицензии на радиовещание "любопытных ди-джеев", и передача не состоялась.
Несмотря на такую завесу секретности, "розвеллский инцидент" давно уже стал "притчей во языцах". Только с 1980 по 1995 год два американских уфолога, Стэндон Фридман и Вильям Мур, проинтервьюировали более 160 человек, причастных к находке в Нью-Мексико. Включая и летный экипаж, перевозивший обломки НЛО и сам диск.
Особую достоверность внушают слова офицера разведки майора Джесса Марчела, отвечавшего за операцию "первичного прикрытия инцидента" - версию о метеошаре. Марчел заявил, что материал летательного аппарата "не имел ничего общего с земным". Например, один клочок металлической фольги был настолько прочным, что даже 7-килограммовый молот не оставлял на нем следов, не взирая на явную легкость металла.
Большой резонанс США по этому поводу вызвало предсмертное заявление в июле 1986 года профессора Роберта Саурбахера, физика, занимавшего один из высших постов в министерстве обороны США в 1950-х гг. Он видел "розвеллскую тарелку" собственными глазами:
"Корпус аппарата был чрезвычайно лёгок и сделан из сверхпрочного вещества, а панель управления и прочие системы изготовлены из тонкого, похожего на фольгу, материала.
Лабораторные исследования обнаружили, что эти материалы способны выдержать сверхперегрузки, возникающие от ускорения и торможения при космических перелетах".
Знание о существовании подобных aппаратов, по словам Саурбахера, остаётся привилегией узкой группы военно-политической элиты США. "Правительство США проявляло к этой теме интерес даже сильнее, чем к водородной бомбе".
"Откровения" Николауса фон Паппена.
Все утверждения профессора Саурбахера были высмеяны правительственными пресс-агентствами. Хотя зачем человеку, достигшему вершин в своей карьере, становиться посмешищем и портить свою ре­путацию такими "откровениями"?
Тем не менее, точно так же поступил и Николаус фон Паппен, эмигрировавший тайно в США в 1942 году из оккупированной нацистами Риги.
В 1947 году он работал в фотоцентре разведбюро ВМФ США, и его привлекли на фотографирование "НЛО из Нью-Мексико" как ведущего специалиста по трансфокации - фотогра­фированию предметов с целью выявления не только их структуры, но и химико-физических свойств (!).
Вот как сам автор письма-завещания говорит об этом:
"... в июле 1947 года мои шефы из разведки ВМФ прямо сказали мне об управляемом ра­зумными существами внеземном летательном аппарате, пострадавшем от разрядов молний. И о том, что моя задача во всех режимах про­вести детальные фотосъемки всего, что я увижу и сочту нужным сфотографировать по собственной инициативе...
На плато (Сан-Огастин) меня и офи­церов сопровождения перевозил автомобильфотолаборатория, оборудованный всем необ­ходимым. В пути мы гадали, что увидим. И увидели, еще не добравшись до места.
Прямо перед нами из серого грозового обла­ка "выпала" внушительных размеров "кастрюля" с пальцевидными отростками красного, оранжевого, синего цветов по окружности. Она висела неподвижно, пока гораздо выше ее не появилась пятерка самолетов-истребителей.
Незаметным для наших глаз движением "кастрюля" заняла положение выше самолетов. А когда те попытались взять ее в клещи, мгновенно снизилась почти до земли. И само­леты улетели на юг. А "кастрюля" начала демонстративно всасывать в себя лежащие на земле предметы.
Я сказал, и офицеры со мной согласились, что "кастрюля" - это эвакуатор собственности внеземлян. И по прибытии на место нам мало что светит.
Но я ошибся. На плато инопланетяне оста­вили, вернее, подбросили нам то, что для них самих не представляло ценности. С нами поделились остаточным интеллектуальным продуктом, для нас полезным, для них - безнадежно устаревшим.
Почему я так думаю? Потому что внеземной аппарат, как рыба в воде, плавающий в ужасающих безднах космоса, в силу своего совершенства, никак не мог попасть в аварийную ситуацию из-за поражения атмосферным электричеством, от которого даже мы надежно защищены примитивными громоотводами Франклина..."
Фон Паппен фотографировал "тарелку" сначала "в полевых условиях", а затем на двух базах ВВС и ВМФ:
"Диск лежал плашмя на почерневшем от высоких температур грунте. На корпусе был плотный налет, не отличимый от ржавчины. Я сделал около 600 снимков с разных точек, в том числе с площадки гидравлического подъемника.
Внутри, в кабине поперечником 3,6-4,2 м, и по внутренней структуре, похожей на скорлупу грецкого ореха, я фотографировал каждый сантиметр, каждый рычаг, каждую кнопку. Стоило случайно к чему-нибудь прикоснуться, как перед глазами вспыхивала "подвешенная" в воздухе разноцветная символика-схема.
Что касается пилотов, серая шероховатая одежда которых казалась единой с их шероховатой серой кожей, тонкими четырехпалыми руками, широко раскрытыми глазами без зрачков, мне представляется, что они не бы­ли мертвыми гуманоидами. Они были роботами, машинами, обездвиженными от того, что в них всего лишь не подавалась энергия. Ког­да в воздухе повисали разноцветные символы, в глазах их появлялся осмысленный блеск".
Фон Паппен сфотографировал и двигательную установку НЛО - размером с крупное яблоко с пристыкованными к нему снизу, сверху и с боков "спичечными коробками из серебристого металла". Двигатель излучал радиацию более 250 рентген, что вызывало частичный паралич, от которого избавиться не всем уда­валось. Вероятно, радиация повлияла и на фон Паппена, умершего от рака.
Фот Паппен написал: "По происшествии многих лет у меня нет причин сомневаться, что в Розвелле сыграли шоу с технологическими декорациями и квазигероями.
Ведь ВВВ/США до сих пор утверждает, что в Нью-Мексико потерпел крушение "воздушный баллон" с "двумя манекенами".
Класс!