Как Бадыноко сражался с чинтами

   Чинты были исстари заклятыми врагами нартов.

Памятным стал для них тот день, когда жена Бадына, мать Бадыноко, разгромила их войско, а единственный чинт, уцелевший в сражении, был отпущен ею домой с клеймом на лице от удара меча, отпущен, как вестник гибели чинтского войска. Но участь погибших не стала для чинтов уроком. Они были свирепы, они любили опустошать чужие страны, истреблять людей и предавать огню их жилища. Они собрали войско многочисленнее прежнего и хлынули на Страну Нартов, безжалостно уничтожая на своем пути все живое.

Опытный в бранном деле Бадын поскакал собирать нартов воедино, чтобы дать отпор неумолимому врагу. А жена его сказала:

— Настала пора для моего сына напомнить чин там тот день, когда я разгромила их войско. Пусть ся дет на коня Бадыноко, пусть его меч, впервые вынутый из ножен, пройдет войско чинтов насквозь.

Она приказала вывести своего сына из подземелья. Бадыноко, выросший во мраке, не привык к дневному свету. Глазам его стало больно. Он спросил:

— Матушка, куда ты меня привела? Как назы вается это место?

— Это место называется миром, — ответила мать. — Мир прекрасен, а мы — его дети.

Боль в глазах Бадыноко утихла. Они хорошо видели во тьме, а дневной свет увеличил их зоркость. Высоко над собой сын Бадына увидел сияние, которое показалось ему чудесным. Он смотрел на него, не щурясь, и чувствовал, как грудь его наполняется счастьем. Он спросил, показывая пальцем:

— Что это такое?

— Это солнце, — сказала мать. — Люди с чи стыми сердцами клянутся его именем.

Глаза Бадыноко были такие зоркие, что разглядели за сиянием солнца множество каких-то искорок. Он спросил:

— Матушка, что это за маленькие светильники, горящие над солнцем?

— Я их не вижу, — ответила обрадованная мать, — но я знаю, как их зовут. Это звезды. Если ты видишь их в солнечный день, то враг не скроется от тебя и в темную ночь.

И мать сказала ликующим голосом:

— Глаза твои — как сто пар глаз, сердце — как сто сердец. Иди, обрушь на врага свой удар. Наступай на врага днем, налетай на врага ночью. Днем побе дишь — солнце озарит твою победу, ночью обратишь врага в бегство — звездным сиянием покроется твой след!

Бадыноко сел на коня, а мать взяла в руки звонкую пшину и заиграла, да так, что конь заплясал. Конь плясал, а мать пела:

— Повоюю с нартской отвагой, вернусь домой с достоинством, вернусь невредимым. А как быть с от цом и матерью? — спросил Бадыноко о воспитавших его старухе и старике.

— Не тревожься о них, — сказала мать, — я буду лелеять их старость, их покой. А ты воюй, думая только о разгроме врага, воюй, как подобает нарту. Не говори нартам, чей ты сын, откуда ты родом, ибо среди нартских мужей, твердых и благородных, есть и зложелатели и завистники.

Сказав так, мать подала Бадыноко воинские доспехи, и, пока сын надевал их, мать пела:

Бадыноко простился с матерью и поскакал. За день он проделал путь семи дней и ночей и достиг чинтского войска. Оно стояло, готовое к битве. Пока Бадыноко доехал от последних рядов до передних, прошло полдня. А вдали, малой горсткой, стоял отряд нартов. Бадыноко крикнул чинтам:

— Приготовьтесь, еду сразиться с вами!

Чинты хлынули бесконечным, бурным потоком. Но поток этот разбивался о скалу, а скалой был Бадыноко. Еще солнце не окрасило мир вечерней зарей, как Бадыноко истребил чинтское войско. Он захватил в плен предводителя войска и привязал его крепко к своему коню спиной к гриве. Захватил он в плен и самого смелого воина из числа чинтов, отметил мечом его лицо и отпустил на родину — вестником гибели чинтского войска. А сам Бадыноко поскакал на вершину Харамы-горы.

Нарты были потрясены отвагой и силой неизвестного витязя. Сердца их преисполнились благодарностью, удивлением и восторгом. А некоторые уже начали завидовать его славе. Они поскакали вслед за витязем на гору Хараму и увидели искаженное злобой и страхом лицо предводителя чинтов. А Бадынско отвязал пленника, поставил его лицом туда, откуда пришли чинты, обнажил меч и обезглавил предводителя вражеского войска, сказав при этом:

— Пусть все видят: вот конец нашествия чинтов на Страну Нартов!

Бадыноко не подошел к нартским всадникам. Он сел на коня и, не сказав им, кто он такой, откуда он родом, ускакал.

Когда Бадыноко приехал домой, мать спросила его:

— Сын мой, вернулся ли ты со славой и честью нартского витязя?

— Там, куда ты меня послала, я не нашел себе дела по силам,—сказал Бадыноко. — Но я сделал столько, сколько может сделать нарт. Один чинт остался в живых, и я отпустил его домой — вестником гибели чинтского войска.

Тогда мать со спокойным сердцем увела Бадыноко в подземелье. А старик и старуха снова принялись за его воспитание.

В тот же день возвратился Бадын. Он сказал своей жене:

— Случилось чудо. Не успели мы вступить в бой с несметным войскам чинтов, как примчался, будто на крыльях, неведомый витязь. Он один, без нашей помощи, истребил чинтское войско. Но, видно, не по чел он нужным подойти к нартам, услышать слова хвалы и благодарности. Как молния, улетел он, и ни кто из нас не знает — кто этот всадник, откуда он родом.

Обрадовал мать Бадыноко этот рассказ, но ничего не сказала мужу, скрыла свою радость.

А нарты, не зная, как зовут неведомого витязя, назвали его так: Гроза чинтов.